Семейка “Аддамс”

ИСТОРИИ

– Все-то ты Илюша в делах, – проворчала уборщица Вера Степановна. – Все уже ушли со своих кабинетов, уже скоро и помещения будут на замок закрывать, а ты все подошвы к сапогам клеишь. Поздно уже, иди домой, хватит работать, мне домывать полы пора.

– А что дома делать? – тоскливо сказал Илья. – Поработаю еще.

– Вот! Все от того что не женишься к своим сорока годам!

– К тридцати пяти! – заметил Илья.

– Ну все равно! Живешь бирюком, всухомятку питаешься! Домой, небось, приходишь, тоска берет! В старости воды никто не принесет! А ведь не бедный, квартира есть двухкомнатная! Сам бизнесмен!

– Да какой я бизнесмен, Вера Степановна! ИП у меня, а по сути – сапожник! А квартира от родителей осталась, они еще при СССР ее получили. Была у меня одна женщина, так даже выйти замуж за меня не хотела, мол – кто ты? Башмачник? Так, промыкались мы с ней два года, она и сбежала. Сказала, что я скучный. Да и девки меня не любят, я не из модных красавчиков.

– А с лица воду не пить! В семье главное что? Ты мне – я тебе! Ты жене благополучие в виде денег и квартиры, а она тебе хозяйственность и заботу! Послушай меня сюда, – Вера Степановна перешла почти на шепот, хотя в кабинете никого не было. – Вот у меня сейчас жиличка одна живет, правда с ребенком, дочка у нее. Нашла эту женщину плачущей на скамейке, вроде как муж выгнал. Уже два месяца живет, платить пока ей нечем, но хозяйственная. Дома уберет все, готовит вкусно. Зайди ко мне под предлогом починить что-нибудь, ты ведь рукастый! Ну вот хоть кран на кухне, сможешь?

Илья зашел. Дома, помимо Веры Степановны была молодая женщина Галя с пятилетней дочкой Светой. Гале около 30 лет, замужем не была, просто до этого сожительствовала с одним мужчиной, родила от него. Все родные живут в глухой деревне, в которой жить – только загибаться. А тут город – хоть и небольшой, но перспективный. Есть где устроиться и работать. Вот только бы прописку получить, хотя бы временную. Обо всем об этом Галя поведала Илье, жалуясь на жизнь.

В течение месяца Галя перебралась к Илье. Он сделал ей временную прописку, но на работу она выходить не собиралась, только устроила Свету в садик. Но Галя нравилась Илье: действительно хозяйственная, вкусно готовит, не красавица, ну так и он же не Ален Делон! Еще через пару месяцев Галя вдруг спросила:

– Илюш, а ты женишься на мне?

Илья опешил и не знал, что сказать.

– Галь, давай, наверное, подождем. Ну хотя бы год, притремся друг ко другу. Я же тебя не обижаю, с дочкой принял. Пусть хотя бы Светка ко мне привыкнет, а то до сих пор за твою спину прячется. Неужели я такой страшный?

– Да нет, это просто она у меня такая пугливая, мужчин боится после своего папочки. Беда у меня, мать в деревне совсем больная, загнется она там. Брат еще ее доконает. Не могу, сердце разрывается, ее бы в городскую больницу.

Илья подумал и согласился. Маму встречали с поезда. Опираясь на клюку, она тяжело шла, пришлось даже брать ее под ручку и подгонять такси поближе. Дома Дарью Романовну уложили на диван, и всю ночь пришлось слушать ее стенания.

– Ой, как ноженьки болят! Ой, как же там мой Лешка сынок! Пропадет твой братик, Галечка! Ой сил нет, ножки болят. Ой, что я наделала, что приехала?!

Дарью Романовну положили в больницу. Сам Илья в больницу не ходил, некогда было. Ее навещала Галя, говорила, что мама все время плачет, просит вылечить ее сына, иначе он загнется там в деревне.

– А чем он болеет? – спросил Илья.

– Стыдно сказать, – засмущалась Галя. – Пьет он много. Но он не скандальный, выпьет и спать. Но все свои внутренности уже испоганил, его бы закодировать. Он сам согласен, просто из той среды его надо выдернуть, чтобы он не пил хотя бы несколько дней перед кодировкой. Ну, пожалуйста, Илюша, ты добрый! Спаси моего брата! Отца не спасли от этого змия, ну хоть Лешка пусть поживет.

Ну ладно, если только закодировать и обратно. Маму забирали за день до приезда Лешки. Она шла так же – тяжело опираясь на клюку, ее поддерживали под руки. Илье было непонятно – что же там лечили, если все равно не отпустило?! Еще одну ночь Дарья Романовна стонала, но уже о том, что «скорее бы сыночка увидеть».

Приехал Лешка – буквально вывалился из поезда на перрон. Проводница сказала, что на соседней станции его чуть не ссадили за поведение – дебоширить пытался. Дарья Романовна аж выла от встречи с сыном, разрешила ему первый вечер выпить перед кодировкой, так сказать, за знакомство, хоть и пил он в одиночку. К вечеру он был неуправляем.

– Мы, Адамовы, сильные люди! Все выдержим, и эту качку тоже! – орал он, пытаясь встать на ноги. Еле успокоили, уложили.

Наутро Лешка мучился похмельем, женщинами было принято решение слегка его подлечить. Илья ушел на работу. Вечером та же картина – Леша лежит в стельку, а мама с Галей разговаривают на кухне. Странно клюка в комнате, у дивана, как же Дарья Романовна дошла до кухни? Палочку ей принесла внучка. Илью уже начала бесить эта история.

Когда на третий день Илья пришел домой, он увидел странную картину: подмышки Лешу до комнаты старались дотащить сразу две дамы – Галя и Дарья Романовна без своей клюки. Леша опять был в отключке.

– Так, дорогие, Адамовы, вы мне уже надоели! Завтра беру вам билеты на поезд, и езжайте-ка вы все в деревню со своим алкоголиком! Кстати, Дарья Романовна, вы где-то свою клюку потеряли! – раздраженно сказал Илья.

– Ах, мои ноги! – воскликнула мама и как подкошенная плюхнулась на кресло.

Всю ночь Илью уговаривали оставить их, до тех пор как Леша не протрезвеет и не кодируется. Но Илья был непреклонен, даже грозился полицию вызвать, если будут сопротивляться. Он предлагал Гале остаться, но только без мамы с братом. Галя разозлилась и показала свое истинное лицо:

– А вот нечего было нас к себе звать! Жили бы у бабки, и нечего было трогать! А я ему, как дура, борщи варила, уроду этому! Даже не женился на мне! За квартиру испугался, наверное, один хочет жить в своих 42 квадратных метрах.

– Ну так отправляйся опять к Вере Степановне!

– Да на черта она мне нужна!

Утром были собраны вещи и вызвано такси. Леше в дорогу купили бутылку пива. Уехали молча, не прощаясь. Жалко было только Свету, но она так и не подружилась с Ильей, очень стеснительная. «Мы, Адамовы, сильные люди» – вспомнилось вдруг Илье, когда он провожал глазами поезд. Да уж, семейка Аддамс. Ну что ж, сильные – так сами выкарабкаетесь!

Источник

Оцените статью, нам важно Ваше мнение:
( Пока оценок нет )
Поделиться с друзьями
b-glife.ru
Добавить комментарий