– Да что с тобой последнее время? Ты что ходишь как в воду опущенный? В семье что-то не так? Ты учти, шеф заподозрит твои косяки в работе, ему будет по барабану на твою личную жизнь, уволит по щелчку пальца! – Сергей действительно беспокоился за своего коллегу, и, по совместительству, друга. Какой-то он хмурый последнюю неделю, особенно после выходных.
– Не знаю, влюбился я, наверное! – ответил Артем. – Девушку одну встретил, Машей зовут. У нас, правда, еще ничего такого не было, но все к этому идет, я надеюсь.
– Ха! – усмехнулся Сергей. – Ну что, надоело быть женатиком? Быт заел? Я тебе говорил год назад – не женись на своей кобре, она сожрет тебя с потрохами! Ну и разводись тогда, чего ты теряешь? Дочь не твоя, а от Людкиного первого брака, общих детей нет, квартиру делить не надо – она тоже твоей жены. Просто уходи и все.
– Ты что? – испуганно среагировал Артем. – Люда этого не выдержит. Ты же знаешь – сердце у нее больное и прочее. Я раз чуть не ушел, когда обиделся на нее, так она чуть в больницу с приступом не попала, потом меня виноватым сделала, до сих пор упрекает.
– Актриса она у тебя хорошая, — сказал Сергей. – В прочем, как и все другие женщины. Как командовать мужиками – так у них ничего не болит, а как что-то не по их сценарию идет, так сразу они больные и несчастные. Как ты думаешь, почему я не женился до сих пор? А вот чтобы не стать таким же подкаблучником как ты. На тебя же без слез смотреть невозможно – ты какой-то жалкий, сгорбленный, сам себя боишься! Дрожишь, когда она звонит, слова против не скажешь!
– Я ее жалею, — начал оправдываться Артем. – Чувствую, что уже не люблю, но жалею. Первый муж у нее был такой козел, гонял Людку, она и им и жизнью побита. Вот я и решил ее заботой окружить, сделать так, чтобы она была спокойная и счастливая.
– Ага, а заодно под каблук к ней загнался, — сострил Сергей. – Слушай, а может твой предшественник не такой уж и козел был, а просто создал такую тактику, чтобы Люда его спецом возненавидела и с легкостью развелась, не хватаясь за сердце?
– Не понял, это как? – спросил Артем.
– Да запросто! – ответил Сергей. – Смотри, когда мужик подгибается под жену, он ей удобен: с ним можно делать все что угодно, хоть веревки вить. Она его уже не уважает, но потерять ужасно боится, начинает страдать и даже болеть, поэтому подкаблучнику становится ее безумно жалко. Доминирующая супруга никогда такого от себя не отпустит. Но стоит ему переменится и стать тираном, она сама от него убежать захочет. Знаешь, как Оскар Уайльд говорил: «Брак – это единственный вид тюрьмы, из которой тебя выпустят за плохое поведение!». Все понял?
– Ну почти, — Артем задумался. – Ты знаешь, я наверное не смогу. Характер не такой. Да и не могу я так сразу взять и стать тираном. Ну не умею я орать и гонять женщин.
– А тебе и не надо этого делать, — возразил Сергей. – И тем более так сразу. Надо постепенно, хотя бы говорить свое железное слово, стукнуть кулаком по столу, если надо. Попробуй, например, сегодня не забрать ее с работы и задержаться здесь – мол, шеф приказал.
Ближе к вечеру позвонила Люда и Сергей внимательно посмотрел на Артема – что тот скажет. Артем чувствовал этот взгляд и решил вести себя по-мужски.
– Люда, не могу тебя сегодня забрать, вызови себе такси! – Артем отвернул голову от телефона – жена явно была в бешенстве и что-то кричала в трубку. – Люда, нет, я сказал, поняла?! Не мешай работать и все! Хватит названивать!
– Что же я наделал, — спросил Артем у Сергея, когда закончил разговор. – Мне же дома теперь влетит, Людка орать будет!
– Ну и что! Пусть орет! Сделай строгое лицо, покажи себя мужчиной!
На следующий день на работе Артем появился какой-то озадаченный, все время о чем-то думал. Сергей не торопил события, если друг захочет рассказать, то сделает это сам.
– Представляешь, — начал Артем. – Скандала почти не было! Я приехал, Людка сначала орала, я стукнул кулаком об косяк со всей силы и стал кричать, что кроме личной жизни у меня есть еще и работа, благодаря которой я тоже кормлю семью. Людка сначала оцепенела, потом разрыдалась, я хотел сразу извиниться и успокоить ее, но сдержался. Теперь мы не разговариваем.
– Вот и правильно, старт дан! – подержал Сергей друга. – Я уверен – кобры долго не молчат, скоро она опять покажет свое жало. Но вместо полемики разговаривай с ней грубо и только по делу – мол, ужин давай и все! Она наверняка тебя выгонит.
Ближе к вечеру Люда действительно позвонила первая, с тем же вопросом – заберет ли Артем ее с работы. Артем посмотрел на Сергея в поисках поддержки, но тот замотал головой и скрестил руки – мол, нет и нет!
– Нет, я сегодня тоже задержусь! – хмуро ответил Артем. – Добирайся сама, приеду, ужин мне сделай. Буду в районе восьми часов, раньше меня не жди.
Сергей зааплодировал, а Артем стоял бледный еле живой. Он только заворчал себе под нос что-то типа: «Все, что я делаю, то это только ради Маши, мы в воскресенье встречаемся, когда Людка с родителями на дачу поедут, а там посмотрим».
Два последующих будних дня были странными: чем больше Артем показывал свой «сволочной» характер, тем мягче становилась Люда. Несколько раз у Артема был порыв пожалеть жену, которая грустно притихала, но мысли были о предстоящем свидании с Машей, поэтому надо было действовать наверняка. В пятницу Сергей наблюдал в Артеме не бедного барашка, который собирается домой на закланье, а мощного льва.
– Понимаешь! – признался он Сергею. – Я был уверен, что Любка не выдержит и выгонит меня из дома за непослушание и дерзость. В общем-то, я и надеялся на это, но что-то пошло не так: чем больше грублю и игнорирую, тем тише и вежливее она себя ведет! Самое интересное, что она сегодня ночью сама у меня супружеский долг выпросила, а не я у нее, как это обычно бывает. Не пойму, что не так! Ты знаешь, я как-то другими глазами на свою жену посмотрел, и даже решил с Машей больше не встречаться. Останусь в семье, но тактику поменяю.
– То-то, же! Слушай советы старого холостяка, — улыбнулся Сергей. – Пусть не получилось у меня свести тебя с Машей, но хоть твою семейную жизнь спас. И в дальнейшем – не будь больше тряпкой, таких мужей жены не уважают. Но о цветах по праздникам все же не забывай.
